ЦВЕТОК КАМНЕЛОМКИ - Страница 147

147

- А женское обществщ поклонниц Соединенных Штатов, "Битч-энд-Витч", - только это по-английски, вы не поймете, а как перевести на немецкий, я не знаю…

Но иностранец не моргнул и глазом, а только отрицательно покачал головой:

- Техник. В молодость мечтал летать, но… - Он развел руками, показывая, что, мол, - не судьба. - И, - очень интересный аэроплан у полосы позади дом…

- Ну, - уж это проще всего. Это моя машина, так что я покажу вам все, что только захотите. По первому же желанию. Даже покатать могу. Машина и впрямь, - он опять улыбнулся своей двусмысленной, мимолетной улыбкой, - не из самых распространенных.

Насчет "не самых распространенных" - это он тогда хорошо сказал: то, что крылья у самолета оказались довольно-таки заметно скошены кпереди, было, пожалуй, еще наименьшей странностью. Темно-серая обшивка по цвету, в общем, напоминала окрас американских военных машин, передняя часть была приподнята, как голова насторожившейся кобры, и только зеркальные стекла "фонаря" отливали золотом с едва заметной примесью пурпурного, придавая кабине сходство, скорее, с головой стрекозы. Но больше всего в облике диковинной конструкции, - совсем, вообще говоря, не мелкой, - удивляла ее видимая субтильность. Нет, профиль аэродинамических элементов даже на глаз выглядел как положено, правильным, но все равно, - не птица, - а сухое насекомое, мумия летучей мыши, иссохшая на берегу летучая рыба. Как будто из пергамента, наклеенного на каркас, или, словно в старые добрые времена, из покрытого лаком полотна. Хотя какого там полотна, - тут речь шла, скорее, о муслине, о шелке под шеллаком, о китайских мастерах, склеивших их лакированных бамбуковых щепочек изящную игрушку для мимолетной забавы капризной дочери богатого мандарина. При более близком, - как теперь, - знакомстве при одном взгляде на машину по коже пробегали мурашки: на взгляд, плевок с метровой дистанции пробивал обшивку с гарантией. Только задняя часть сооружения казалась не то, что вздутой, а как бы наполненной, словно там - находилось что-то, все-таки обладавшее и весом и прочностью.

- Остроумно, - почти без акцента проговорил Майкл, показывая на машину пальцем, - а издали практически невозможно отличить от настоящей. По изяществу легко узнать руку хозяина.

- Наш хозяин, - при всем моем глубочайшем уважении к нему и его способностям, не имеет к данному изделию ни малейшего отношения, - это "Су - 36", "Вуаль" серии "К". Очень практичная и на многое годная вещица… Да что я говорю, - сейчас заправим, и сами увидите.

- Вы… пилот?

- Да что вы! Я, к сожалению, не пилот, но и не офицер ка-гэ-бэ, как вы, может быть, подумали. Я, вообще-то, скотовод.

- А… почему, - Майкл развел руками, - я должен думать, что вы из ка-гэ-бэ?

- Скорее всего, - предрассудок, уважаемый. В киноштампах второго поколения иностранцы, - вообще-то хорошие, но насквозь оболваненные буржуазной пропогандой и, угодив в СССР, склонны видеть айджент КГБ в каждом встречном.

- А первое поколение?

- Там все иностранцы были, понятно, шпионами, - скотовод, глядя на него, часто-часто моргал, то, что называется, - хлопал ресницами, - но это было, в общем, еще до меня.

- Это надо понимать так, что над вами самими эти самые штампы не довлеют?

- Разумеется. Наверное, именно поэтому у меня кое-что по этой части получается. Вот вы, например, совершенно правильно бросили баловство со своим акцентом. Он у вас носил несколько, так сказать, - перемежающийся характер.

- Мне показалось, что дальнейшее лицедейство будет выглядеть уж слишком глупо. В конце концов - нет никакого криминала в хорошем знании русского языка, не правда ли?

- Ни малейшего! Более того, как раз сам уровень ваших познаний практически безоговорочно доказывает, что вы именно что не шпион.

- Своими словесными парадоксами, - Островитянин усмехнулся мимолетно и невесело, - вы еще больше усугубляете парадоксальность ситуации. И кем же я, по-вашему, могу являться, если не шпионом?

- Да я уже говорил, вы только не сочли нужным обратить внимание: вы турист. Человек, прибывший для того, чтобы поглядеть собственными глазами, получить личное впечатление и составить собственное мнение, называется туристом вне зависимости от конторы, которую он представляет. Точнее, - думает, что представляет, потому что в конечном итоге человек может представлять только самого себя. Смешнее всего получается, когда такой вот турист считает, что он во-первых - первый, во-вторых - единственный, а в третьих - неповторимый… Да не обижайтесь, - не вы один. Каждый турист, практически без исключений.

- О, так у вас богатый опыт?

- Что ж делать! Как вам, безусловно, известно, туристический бизнес - один из первых по прибыльности. Так что нам всем приходится, по мере сил, приспосабливаться ко всяким подобным делам. Поневоле научишься с первого взгляда узнавать такого рода персонажей.

- Скотовод?

- Увы! Это не просто правда, это правда, вы себе просто не представляете, на сколько процентов.

Улыбка англичанина искривилась и еще немного, он коротко ткнул по направлению субтильной конструкции с крыльями и повторил только:

- Скотовод?

- Говорю же вам, - это так, для души. Сами все увидите.

Он медлительным движением извлек из кармана комбинезона что-то вроде очередного дистанционного пульта и навел его в строну сооружения из трех стен и крыши, притулившегося неподалеку. Спустя несколько секунд на пульте затеплился и начал все ярче разгораться пульсирующий опалово-зеленый свет, и, в такт пульсации, возник и возрос до пронзительного звук, напоминающий и жужжание, и, одновременно, реверберирующий свист.

147